В Дагестане продолжается чистка кадров — теперь под нее попал главный архитектор Махачкалы 61-летний Магомедрасул Гитинов. Как передает "Новая газета", в субботу Советский суд Махачкалы санкционировал его арест на десять дней. Его подозревают в превышении должностных полномочий.
Гитинов стал очередной жертвой масштабной прокурорской проверки «на соблюдение законности», проводимой в Дагестане с января этого года по инициативе и.о. главы республики
Владимира Васильева. Возглавляет комиссию заместитель генпрокурора России Иван Сыдорук. 19 января было возбуждено уголовное дело в отношении
мэра Махачкалы Мусы Мусаева.
Работают десять прокуроров, прикомандированных в Махачкалу из различных регионов России. Срок проведения проверки — с 16 января по 14 февраля. В рамках именно этой проверки был арестован мэр Мусаев.
В 10 утра 2 февраля на сайте Следственного комитета по
Дагестану появилось сообщение о возбуждении уголовного дела в отношении начальника Муниципального казенного учреждения «Управление архитектуры и градостроительства г. Махачкалы» Магомедрасула Гитинова. К моменту появления новости на сайте СК дом главного архитектора
Махачкалы уже был оцеплен спецназом, в нем проводился обыск. Затем Гитинов был доставлен в администрацию города, где в его служебном кабинете прошла выемка документов. Гитинова допросили. Вечером того же дня стало известно, что главный архитектор помещен в ИВС Махачкалы. На следующий день в качестве меры пресечения районный Советский суд избрал Гитинову арест на десять суток.
Как и в случае с мэром Махачкалы Мусаевым, все процессуальные моменты в отношении Гитинова — от возбуждения дела до обысков и ареста — заняли рекордно короткое время. Даже мера пресечения обоим была назначена в выходной день. Гитинову, как и Мусаеву, вменяют все тот же п. 3 ст. 286 УК РФ — «Превышение должностных полномочий с причинением тяжких последствий».
По версии следствия, в феврале 2015 года Гитинов, заведомо зная, что превышает свои полномочия, составил план застройки земельного участка площадью 600 кв. м, расположенного на одной из окраин Махачкалы, с нарушением границ земельного участка, принадлежащего местному жителю. На основании данного плана Управлением архитектурно-строительного надзора Махачкалы в мае 2015 года выдано разрешение на строительство многоэтажного жилого дома строительной фирме ООО «Гранит». В результате незаконных действий Гитинова в зону застройки частично попал земельный участок, принадлежащий гражданину М., на нем ООО «Гранит» выполнило строительные работы по закладке фундамента. В феврале 2017 года по иску гражданина к администрации города судом принято решение о сносе за счет администрации города объекта незавершенного строительства — фундамента 12-этажного многоквартирного жилого дома. Стоимость работ по демонтажу незавершенных конструкций строения на земельном участке местного жителя и
вывозу мусора составляет около 4 миллионов рублей.
Таким образом, Гитинов своими действиями причинил ущерб администрации города на сумму около 4 миллионов рублей.
Член союза архитекторов России Магомедрасул Гитинов был назначен на пост начальника Управления архитектуры и градостроительства Махачкалы в 2014 году. До этого, согласно данным ЕГРЮЛ, он с 2002 года руководил ООО «Архитектурное бюро Гитинова М-Р. А.». Был успешным архитектором. По некоторым данным, именно он проектировал строительство роскошного родового имения Рамзана Кадырова в Центорое. На сайте мэрии Махачкалы основная задача Гитинова на посту главного архитектора была обозначена следующим образом: «Разрешить сложившуюся на сегодняшний день нездоровую обстановку в сфере архитектуры, градостроительства и землепользования».
В 2015 году под руководством Гитинова был принят новый генплан города. «Махачкала достигла очень больших размеров. Поэтому принято решение заняться комплексным развитием каждого из ее районов», — заявил по этому поводу Гитинов.
«Комплексное развитие» все последующие годы вызывало десятки скандалов. Дагестанские газеты не переставали печатать заметки о хаотичной застройке города и поражающих масштабах
коррупции в градостроительной сфере. Посыл был един: непосредственная заинтересованность руководящих работников мэрии в сомнительном строительстве. Десятки митингов и акций протеста проходили по всем окраинам полуторамиллионного города. Районные суды столицы буквально завалены исками недовольных горожан.
Однако дальше газетных публикаций и бесперспективных судебных исков дело не шло. Правоохранительные органы молчали. Несмотря на то что законность процедур в области строительства формально контролировал прокурор республики Рамазан Шахнавазов, дагестанская прокуратура не шла дальше вынесения актов прокурорского реагирования по поводу строительства того или иного здания.
По данным дагестанской газеты «Черновик», сейчас на окраинах города возводится более 480 многоквартирных домов, многие из них — на весьма сомнительных с точки зрения закона основаниях.
Примечательно, что 31 января Генпрокуратура РФ внесла на рассмотрение в Народное собрание кандидатуру нового республиканского прокурора Дениса Попова, слухи о потенциальном назначении которого ходили еще с ноября прошлого года. И уже 1 февраля, накануне задержания главного архитектора Махачкалы, была созвана внеочередная сессия дагестанского парламента. Сессия носила формальный характер и заняла рекордные 25 минут. Дениса Попова депутатам представил лично и.о. главы республики Владимир Васильев и
замгенпрокурора России Иван Сыдорук. У депутатов не возникло к Денису Попову никаких вопросов — народное собрание незамедлительно и почти единогласно (80 человек из 90) одобрило его назначение прокурором республики.
Денису Попову 45 лет. Он уроженец Екатеринбурга, в 2000 году закончил правовую академию Министерства юстиции. Затем служил на различных должностях в прокуратуре Москвы и Московской области. С 2015 года работал прокурором республики Хакасия.
****
С чем столкнется десант московских силовиков
Федеральный центр не в первый раз устраивает антикоррупционную зачистку в Дагестане, но пока не трогал неформальную систему отношений, сложившуюся в дагестанском обществе
Десант прокурорских работников из других регионов, направленный в Дагестан для проверок работы органов власти, — явление не уникальное в истории этой республики. Ровно 20 лет назад, в 1998 году, в Махачкалу с такой же миссией была послана большая команда правоохранителей во главе с тогдашним первым заместителем министра внутренних дел России Владимиром Колесниковым. На несколько месяцев источниками слухов в республике стали отдыхающие милицейского санатория, в котором поселились грозные гости из Москвы. Рассказы о том, с кем общаются приезжие, как проводят свободное время, стали главным сюжетом местного сарафанного радио.
Вскоре был арестован ряд республиканских чиновников и авторитетных неформальных лидеров. Но надолго за решеткой никто не задержался. В те времена роль административно-силового ресурса в стране уже начала расти, но им еще можно было «торговать в розницу». Энтузиазм приезжих следователей и даже наличие у них поддержки в Москве решали на этом рынке далеко не все.
Избирательная зачистка
Сегодняшняя вертикаль таких сбоев старается не давать, да и Дагестан после долгих лет активности там вооруженного подполья привлекает гораздо больше общественного внимания, чем в
1990-е. Поэтому можно быть почти уверенным, что теперь дела против республиканских чиновников, уже возбужденные и еще ожидаемые, просто так не рассосутся.
Насколько ощутимыми будут итоги начатого «большого расследования» для местных элит, пока не ясно. То, что лидеры крупных группировок в местной власти, тех самых пресловутых кланов, в принципе по зубам федеральным силовикам, было продемонстрировано уголовными делами против экс-мэра Махачкалы Саида Амирова (осужден в 2015 году на пожизненный срок) и экс-главы дагестанского регионального отделения Пенсионного фонда России, неформального смотрящего за северными районами Дагестана,
Сагида Муртазалиева (находится в международном розыске).
Самый высокопоставленный «пострадавший» от прокурорского десанта мэр Махачкалы Муса Мусаев — по своему влиянию вовсе не Амиров, хотя и занимает ту же должность. На посту мэра он провел два с половиной года, наполненных изрядным количеством скандалов вокруг городской администрации, а назначение его с самого начала в Дагестане понимали как результат компромисса между тогдашним главой региона Рамазаном Абдулатиповым и руководством одного из крупных местных кланов, усилившегося как раз после ареста Амирова. Когда люди, ставленником которых считался Мусаев, сохраняют посты в республиканском правительстве, видеть в аресте мэра какой-то «тектонический сдвиг» все же довольно трудно.
Клановая экономика
Однако важнее, конечно, не то, как нынешние события перетасуют республиканскую элиту, а то, как они в целом отразятся на жизни одного из самых неспокойных регионов России. До сих пор, даже проводя самые громкие операции против местных высокопоставленных коррупционеров, федеральный центр не трогал неформальную систему отношений, которая сложилась на других уровнях дагестанского общества. Отдельные фигуры силами правоохранителей вытеснялись — образовавшуюся пустоту заполняли их конкуренты, мало отличавшиеся от предшественников. В этом можно было видеть вполне сознательную политику федералов, не рисковавших идти на более резкие изменения на фоне сохраняющейся угрозы экстремизма. С приходом на пост врио главы Дагестана Владимира Васильева многие стали предполагать, что теперь Кремль решился на большее. И здесь важно оценивать имеющиеся опасности.
Заметное отличие Дагестана от большинства других регионов России — не в уровне коррупции в верхах, а в том, что местная элита за годы бесконтрольного существования выстроила правила игры, от сохранения которых сегодня напрямую зависит судьба не только отдельных чиновников, но и большей части населения республики. Взять ту же городскую землю под застройку, из-за чего как раз пострадал Мусаев. Одна из историй, которую в последние лет двадцать можно было слышать в любом дагестанском городе, — это как местный мэр с помощью «спортсменов» устанавливал контроль над какими-то земельными площадями, на которых потом продавались участки. С юридической точки зрения такие процедуры наверняка вызывают массу вопросов. Но приобретали участки не только родственники и приближенные мэра, но часто и самые обычные жители, для которых постепенное, иногда растянутое на много лет возведение «каркаса» на городской окраине — едва ли не единственное более-менее надежное вложение своих скромных сбережений. У этих людей не было выбора просто потому, что какого-то иначе организованного рынка земли в регионе не существовало, да и не существует сегодня.
Вопреки распространенным представлениям, в реальном производстве в сегодняшнем Дагестане занято не меньше людей, чем в экономике распределения пособий и сборов платежей за газ. Но здесь проявляется другая особенность той системы отношений, которую сформировали правящие регионом кланы: заметная часть мелких и средних предпринимателей не выходит из тени, считая, видимо, коррупционные издержки такого существования более приемлемыми. И здесь снова речь идет о значительной доле жителей.
Нынешняя активизация правоохранителей в Дагестане будет нести серьезные риски в том случае, если будет выбран один из двух «крайних» сценариев. Первый — ничего не менять в общем устройстве жизни региона, ограничившись лишь действиями против отдельных персонажей в верхах. Это приведет лишь к переделу собственности и источников ренты, к разочарованию жителей, надеющихся на реальную борьбу с коррупцией. Второй — без оглядки зачистить все, не соответствующее букве закона, невзирая на потери, которые понесут от этого многие рядовые дагестанцы, и не предложив им взамен каких-либо реальных перспектив.
Именно от того, как удастся избежать обеих крайностей, зависит будущее региона. На этом фоне громкие аресты или, например, замена республиканского прокурора — сами по себе еще совсем не поводы для аплодисментов.
Источник: "РБК", 02.02.2018
Подписаться